Великому князю Николаю Николаевичу-младшему было, таким образом, во время революции шестьдесят лет. Поначалу ставку на него сделал еще Александр III, и не без причины. Сделавшись государем, Александр III избавился от советников и ровесников отца, невзирая на великокняжеские титулы, и посадил на их место людей своего поколения, которым доверял. Многие из этих назначений имели катастрофические последствия, например, когда он сделал своего брата Алексея Александровича генерал-адмиралом; как мы помним, за это по сей день расплачивается русский флот. С другой стороны, брата Александра III Владимира никак нельзя назвать некомпетентным. В следующем поколении, моложе себя, Александр обнаружил долговязого и статного двоюродного брата Николая Николаевича. Александр III дал ему основательный разбег. Когда Николай II сменил отца на престоле, ошибкой с его стороны было то, что он, в отличие от отца, не избавился от прежнего поколения советников и не раздал ответственные посты родственникам одного с ним поколения. В его поколении оказалось множество праздных Романовых с высокими, но лишь номинальными должностями, на которых нечего было делать. Сама идея династии заключалась в том, чтобы поддерживать государя.Великого князя Николая Николаевича-младшего все - и современники, и позднейшие военные историки - изображают как компетентного военачальника. У него была роскошная внешность, как у русского воина из народных сказок. Поэтому его легко оценить неверно. Да, он был строг и суров с подчиненными, от рядовых до генералов. Да, он мог одним залпом выпить бутылку шампанского из горлышка, да, его голос разносился по всему Марсову полю. Да, он был лояльным офицером, который никогда не стал бы участвовать в заговоре против своего сюзерена, а лишь дал ему откровенный ответ на вопрос, как поступить в марте 1917 года. Таким откровенным ответом было: "Отречься!". Для самого Николая Николаевича, а также для государя и государства было бы лучше, если бы он участвовал в заговоре. Многие хотели видеть его во главе государственного переворота: диктатором или даже царем Николаем III. В таком случае у царской империи оказалось бы больше шансов выжить, возможно, в форме конституционной монархии. Но, поскольку в заговоре он не участвовал, было бы разумнее не советовать государю отречься, а сменить его на посту главы государства. Но и этого Николай Николаевич не смог.
Николай Николаевич был нетерпелив, имел склонность к тому, что среди посвященных называлось "ольденбургской истерией", полученной в наследство от матери. Его мучила мысль о необходимости посылать на смерть десятки тысяч солдат, а именно это было основным занятием русских генералов во время всех войн. Великий князь Николай Николаевич, рослый и видный за версту - когда он стоял спиной к стене в императорском манеже в Петербурге, плюмаж его каски достигал зрительской трибуны, - мог до смерти напугать любого младшего офицера. При желании он легко придавал себе ужасающий вид, а подобное желание появлялось у него нередко. Но он был полон внутренних противоречий.
Он был генерал-инспектором русской кавалерии, вероятно, самой многочисленной в мире, он сам был, по всеобщему признанию, неплохим наездником, но не любил лошадей. Он был горячим русским патриотом и монархистом и при этом преобразовал русскую кавалерию по примеру американской с ее опытом гражданской войны. Во время революции 1905 года он был на грани нервного срыва, грозил всем и каждому, в том числе государю, что застрелится (держа при этом револьвер в руке), если государь не пойдет на уступки. Позже он без тени сомнения перекинулся от этой левой точки зрения к крайне правым взглядам. Он был настоящим опытным воякой и любил простую походную жизнь, а его излюбленным досугом были прогулки на свежем воздухе и охота, но в то же время он был гурманом и держал у себя во дворце отличных поваров; не говоря уже о том, что он собирал китайский фарфор и постепенно обзавелся изысканнейшей коллекцией. Он желал бы быть только военным и не вмешиваться в политику (на беду своей родне, в 1917 году он так и поступил), но во время беспорядков он приказал своим племянникам Иоанну и Олегу оставить свои полки и служить в его собственном штабе, ибо полки должны были участвовать в разгоне демонстрантов, а членам династии не пристало участвовать в таких действиях: мало у какого "простого солдата" найдется столько политического чутья.
Николай Николаевич ранее сожительствовал с простой русской женщиной, С. И. Бурениной, бывшей женой купца и дочерью мелкого лавочника, матерью двоих детей. В 1887 году Николай Николаевич пытался на ней жениться, влюбивший его Александр III чуть не дал разрешение на брак. Отец Николая Николаевича, великий князь Николай Николаевич-старший, который открыто жил с балериной Екатериной Числовой, якобы сказал сыну: "Я бы сам так поступил, если бы не твоя мать". Разрешения на брак Александр III все-таки не дал, но Николай Николаевич-младший продолжал жить со своей любовницей. Порвав с нею, он много лет жил с актрисой Александрийского театра Марией Потоцкой.
Когда государь и Русская церковь, главой которой он был, должны были определить свое отношение к тому, что дядя Николай (строго говоря, двоюродный дядя, кузен отца) распрощался с холостяцкой жизнью и связал свою судьбу с разведенной женщиной, к тому же дочерью короля Черногории, страны, лежащей в сфере политических интересов России, Русская церковь после долгих сомнений пришла к единственному выводу, что негоже двум братьям быть женатыми на двух сестрах. Но и это можно было уладить, главное, чтобы они поженились тихо и без особой помпы, вдали от столицы; парочка, конечно, охотно согласилась на такие условия. Они обвенчались в Ялте весной 1907 года.
Великий князь Николай Николаевич был популярным главнокомандующим, настолько эффективным, насколько мог им быть русский главнокомандующий в 1914 году. Он в сравнение не идет с генералиссимусом Сталиным, который привел страну к катастрофе в 1941 году. Во время Февральской революции Николай Николаевич выразил поддержку новому порядку. Этим он отличался от прочей родни, пришедшей в ужас, поняв, до чего их довел глава рода со своей супругой. Следует отметить, что большая часть фамилии, невзирая на опасность, чересчур долго задержалась в России, ибо считалось, что массовый отъезд Романовых повредит арестованной царской семье. В качестве одной из последних мер перед отречением государь вновь назначил шестидесятилетнего Николая Николаевича главнокомандующим. Николай Николаевич принял это как должное и не без труда приехал через охваченную революцией Россию в Петроград. К его приезду Временное правительство уже успело прийти к выводу, что Романов не может быть главнокомандующим. Ему пришлось вернуться на Кавказ, а потом в свое имение в Крыму. Там мы уже встречались с ним в компании вдовствующей царицы Марии Федоровны, вместе с которой он навсегда покинул Россию.
